Павла ВульфЛучшая подруга Фаины Раневской. В старом и новом театре

Павла Леонтьевна Вульф (1878-1961) - русская актриса, заслуженная артистка Республики (1927).

Биография

Из дворянской семьи.

Актрисой решила стать после того, как увидела на сцене В. Ф. Комиссаржевскую. По совету Комиссаржевской, к которой обратилась с письмом, поступила в драматическую школу Поллак, через год перешла на драматические курсы в императорском балетном училище при Александринском театре.

Дебютировала на сцене студенткой в роли Лауры в пьесе Г. Зудермана «Бой бабочек».

По завершении учёбы по совету своего педагога В. Данилина пыталась поступить в Московский Художественный театр, но не была принята. С 1901 года работала в Нижегородском театре в антрепризе Незлобина.

В 1902-1904 актриса Рижского городского театра.

После революции жила в Ростове-на-Дону. Там познакомилась с Фаиной Раневской. Стала её другом и учителем.

Оставила мемуары.

Признание и награды

«Заслуженная артистка Республики» (1927)

Роли П. Л. Вульф

«Дворянское гнездо» И. Тургенева - Лиза
«Чайка» А. П. Чехова - Нина Заречная
«Вишнёвый сад» А. П. Чехова - Аня
«Иванов» А. П. Чехова - Саша
«Царь Феодор Иоаннович» - Ирина
«Горе от ума» А. С. Грибоедова - Софья

***********************

Поэтесса София Парнок (1885 - 1933) была самой откровенной лесбийской фигурой русской литературы "серебряного века". Как лесбиянка Парнок жила в полную силу, и ее долгие романы с женщинами, очень разными - по возрасту, профессии и характеру, вошли в творчество поэтессы, она заговорила на языке поэзии от лица своих многих молчаливых сестер.

Первые стихи написаны Софией Парнок в шестилетнем возрасте. Позже, учась в Мариинской гимназии Таганрога, она заведет свои первые стихотворные тетради. Надо сказать, что в учении София была очень способна и в 1904 году завершила гимназическое образование с золотой медалью.

С Таганрогом семнадцатилетняя Парнок, не задумываясь, рассталась и "бежала" вслед за какой-то понравившейся ей актрисой в свое первое из трех европейское путешествие. Она предпринимает попытку поступить в Женевскую консерваторию, но бросает музыку и возвращается в Петербург, где идет на юридические курсы, которые, впрочем, тоже не оканчивает.

Надежда Полякова

Двадцатилетняя Парнок переживает роман с Надеждой Павловной Поляковой . Их связь длилась более пяти лет. Н.П.П. стала основным адресатом стихотворений еще в ученических тетрадках Парнок.

Марина Цветаева

В 1914 году Софья Парнок встречает Марину Цветаеву ...
Софии Парнок было 29, она была на 7 лет старше Марины Цветаевой, которая стремительно увлеклась уверенной и внешне несколько агрессивной женщиной. Отношения их складывались на грани дозволенного: Марина полностью подчинилась своей Сонечке, а она "отталкивала, заставляла умолять, попирала ногами...", но - и Марина до конца дней верила в это - "любила..."

Парнок для Цветаевой - ее "роковая женщина". Рок войдет и в поэтику текстов Цветаевой, адресованных Парнок. В них главным станет мотив смеренной покорности и поклонения перед возлюбленной, от которой не ждешь взаимности, но которую боготворишь. В значительной степени этот роман, подчеркнутая холодность к "сероглазой подруге", ощущение власти над покорной девчонкой, бросившей ради Сонечки мужа и семью, преобразили внутренние ощущения самой Парнок. Она впервые принимала любовь, позволяла любить себя и, как это часто бывает, словно мстила за то, что когда-то в юности сама стала жертвой такой слепой любви к разочаровавшей ее Поляковой ("...и это то, на что я пять лет жизни отдала").

После Цветаевой в жизни Софии было много женщин.

Людмила Эрарская

Заметный след оставила новая любовь - актриса театра Незлобина Людмила Владимировна Эрарская . Их привязанность друг к другу приходится на черные революционные годы. Летом 1917-го, когда настроение у всех было "убийственным", а жить стало "почти невозможно", вдвоем они отправятся в Крым, где жили вместе.

Ольга Цубербиллер

В начале 1920-х София Парнок познакомилась с профессором математики Ольгой Николаевной Цубербиллер, ставшей главной опорой Парнок "в самые страшные" годы. "Бесценный" и "благословенный" друг Ольга взяла Софию, как та выразилась в одном из писем, "на иждивение". Парнок наконец обосновалась в одной из московских коммуналок. Находясь под своеобразным бытовым покровительством подруги, она не оставляет попыток наладить свою литературную жизнь.

В личной жизни Парнок в конце 1929 года неожиданно блеснет короткое увлечение певицей Марией Максаковой , но та, впрочем, не поймет "странных" желаний стареющей поэтессы.

Отвергнутая и непонятая Максаковой, Парнок, которая в литературе могла надеяться только на труд чернорабочего-переводчика, приближается к закату своей жизни.

Нина Веденеева

Половину предпоследнего года жизни София Парнок провела в городе Кашине со своей случайной подругой физиком Ниной Евгеньевной Веденеевой . Обеим было под 50...

Веденеева стала последней любовью Парнок - София перед смертью словно получила награду от Бога... Кстати, рожденная в семье, исповедовавшей иудаизм, София сознательно крестилась, приняла православие и христианскую культуру. На пороге смерти Парнок в полную меру ощутила силу любви и вновь обрела творческую свободу, которую вдохнули в нее чувства к "седой Музе" - Веденеевой .

О, в эту ночь, последнюю на земле,
Покуда жар еще не остыл в золе,
Запекшимся ртом, всей жаждой к тебе припасть,
Моя седая, моя роковая страсть!

После пребывание в Кашине остался цикл стихов - последних у поэтессы. Кашинский цикл - по общему мнению, высшее достижение лирики Парнок.

Следующим летом в разгаре своего необычного позднего романа и яркого творческого взлета "оведенеенная" чувствами Парнок умерла в маленьком русском селе недалеко от Москвы.

Фаина Раневская

Есть фото в обнимку две землячки, две таганроженки, Софья Парнок и Фаина Раневская. В отличии от своей старшей подруги, Фаина была однолюбом. Через всю её жизнь прошла красной, или скорее розовой нитью, любовь к актрисе Павле Вульф .

Детство Фаины прошло в большом двухэтажном семейном доме в центре Таганрога. С самого малого возраста она почувствовала страсть к игре. Весной 1911 года на сцене Таганрогского театра Фаина впервые увидит Павлу Леонтьевну Вульф... Но пройдет еще четыре года, прежде чем, окончив гимназию, Фаина все бросит и, вопреки желанию родителей, уедет в Москву, мечтая стать актрисой.

Потратив свои сбережения, потеряв деньги, присланные отцом, отчаявшимся направить дочь на истинный путь, продрогшая от мороза, Фаина будет беспомощно стоять в колоннаде Большого театра. Жалкий вид ее привлечет внимание знаменитой балерины Екатерины Васильевны Гельцер . Она приведет продрогшую девочку к себе в дом, потом - во МХАТ; будет брать на актерские встречи, в салоны. Там Фаина познакомится с Мариной Цветаевой , чуть позже, вероятно, с Софией Парнок . Марина звала ее своим парикмахером: Фаина подстригала ей челку...

Весной 1917 года Раневская узнала, что ее семья бежала в Турцию на собственном пароходе "Святой Николай". Она осталась в стране одна - до середины 1960-х годов, когда вернет из эмиграции сестру Бэлу.

От кровного семейного одиночества избавила Фаину Раневскую Павла Леонтьевна Вульф . Новая встреча с ней произошла в Ростове-на-Дону как раз в те дни, когда "Святой Николай" пристал к турецкому берегу. Началась почти сорокалетняя жизнь Фаины Раневской рядом, вместе с Павлой Вульф .

Надо сказать, что прямых указаний на лесбийский характер отношений между Фаиной и Павлой нет, есть лишь косвенные. Да, они были близки как бывают близки лучшие подруги. Да, артистическая тусовка не может вспомнить ни одного романа Раневской с мужчинами, ну разве что вспомнить могут ее непонятную короткую дружбу с Толбухиным, которая оборвалась со смертью маршала в 1949 году.

Прибавьте сюда искромётный юмор Фаины Георгиевны, которая любила пошутить на тему своей лесбийности. Она часто рассказывала историю, как когда то в молодости пережила страшную обиду, нанесённую ей мужчиной:
"Однажды молодой человек пришел ко мне, - я тщательно готовилась к его визиту: убрала квартиру, из скудных средств устроила стол, - и сказал: "Я хочу вас попросить, пожалуйста, уступите мне на сегодня вашу комнату, мне негде встретиться с девушкой ". Этот рассказ, пишет в книге "Русские амазонки..." искусствовед Ольга Жук, Раневская обыкновенно завершала словами "с тех пор я стала лесбиянкой..."

http://skif-tag.livejournal.com/

В 2011 году исполнилось 27 лет со дня смерти великой актрисы, невероятные истории о которой пересказывают до сих пор. Фаина Раневская никогда не была замужем, но в советское время никто не решался причислить ее к людям с гомосексуальной ориентацией. Сейчас же находится все больше свидетельств того, что Раневская любила дам и могла пойти на многое ради своих избранниц.

Недавно в Москве скончалась женщина, которая многое бы могла рассказать о жизни Фаины Георгиевны, поскольку сама входила в ее круг.

Галина Гриневецкая была экономистом по профессии, но в театральных кругах ее знали как интересного, творческого человека, в доме которого находили пристанище многие актеры, поэты и режиссеры.

Она была истинной театралкой и однажды познакомилась с Фаиной Раневской на одной из премьер. Надо заметить, что в 50-е годы знакомые звали Раневскую просто - Фанни, ее не считали ни "легендарной", ни "великой" - судьба не баловала ее ролями. Раневская сильно переживала из-за своей внешности, поэтому красивые девушки вызывали у нее искреннее восхищение. Она называла их фифами и покровительствовала им.

Кстати говоря, сама Раневская тоже стала актрисой благодаря женской протекции. Когда Фаину не приняли ни в один театр, она очаровала актрису Екатерину Гельцер, которая устроила ее в театр в Малаховке статисткой.
О том, как сложились, а точнее, не сложились отношения Раневской с Гриневецкой, нам рассказала ее подруга Елена Липова:

У Гриневецкой была потрясающая внешность. За ней ухаживали многие известные люди, и сама она любила пококетничать. Она была натуралкой и никогда не давала повода Раневской думать, что ей нравятся женщины.

Скорее всего Гриневецкая была очарована Раневской как актрисой, как личностью и из-за этого сблизилась с ней. Но однажды их встреча закончилась скандалом. Фаина Георгиевна, оставшись наедине с Гриневецкой, позволила себе лишнее и была так настойчива, что той едва удалось унести ноги. После этого Гриневецкая порвала и с Раневской, и с другими знаменитостями подобной ориентации - Риной Зеленой и Татьяной Пельтцер.

История сохранила множество женских имен, связанных с Раневской. Ее мимолетными увлечениями были Людмила Целиковская и Вера Марецкая. А со своей покровительницей Екатериной Гельцер Фаина дружила до самой ее смерти.

Смешная история вышла с матерью покойного Виталия Вульфа, Павлой. Фаина практически жила у них в семье и не скрывала своего отношения к Павле Леонтьевне, несмотря на то, что та была замужем. Сам Вульф вспоминал момент, как маленьким ребенком он зашел в комнату и увидел, что между Раневской и его матерью происходит близкое общение, которое лишь с натяжкой можно было назвать дружеским. Но даже из этой, прямо скажем, очень неловкой ситуации Раневская вышла с честью.

Виталий, мы с твоей мамой делаем зарядку! - уверенно заявила она и выпроводила ребенка за дверь.

Еще одним человеком, решившимся показать Фаину Раневскую, какой она была на самом деле, стал журналист Глеб Скороходов. В шестидесятые годы он подружился с великой актрисой, хотя был еще совсем молодым юношей. Она полюбила его как сына. И не подозревала, что все их разговоры парень каждый вечер аккуратно заносит в блокнот. Скороходову стало известно о нескольких влюбленностях Раневской в женщин. Как честный человек, он не понес рукопись сразу в издательство, а сначала показал Фаине Георгиевне. Актриса пришла в ужас и сразу же порвала отношения со Скороходовым. Журналист издал книгу только после смерти актрисы, правда, внес в текст существенные исправления.

"Подмочил" репутацию Раневской и Дмитрий Щеглов - человек, который также был близок с актрисой в последние годы ее жизни. Она даже называла его "приемным внуком". Щеглов в своих мемуарах приводил слова Раневской о любви и о сексе, из которых было понятно, какова ее ориентация. Единственным мужчиной, который интересовал Раневскую как личность, был Пушкин. Она любила поговорить о нем и собирала интересные сведения о его жизни. Но даже эта невинная привязанность закончилась казусом. Раневская рассказывала знакомым, как однажды Александр Сергеевич явился к ней во сне и с чувством сказал:
- Как же ты надоела мне, старая б...!

Говорят, Фаина Георгиевна была ярой защитницей гомосексуалов, которым в то время, в отличие от нынешнего, приходилось нелегко. В СССР за мужеложество могли посадить в тюрьму. Когда над одним из актеров состоялся показательный суд, Раневская произнесла такую фразу: "Каждый человек имеет право самостоятельно распоряжаться своей жопой".

В этом году исполнилось 27 лет со дня смерти великой актрисы, невероятные истории о которой пересказывают до сих пор. Фаина Раневская никогда не была замужем, но в советское время никто не решался причислить ее к людям с нетрадиционной ориентацией. Сейчас же находится все больше свидетельств того, что Раневская любила дам и могла пойти на многое ради своих избранниц.

Она была истинной театралкой и однажды познакомилась с Фаиной Раневской на одной из премьер. Надо заметить, что в 50-е годы знакомые звали Раневскую просто – Фанни, ее не считали ни «легендарной», ни «великой» – судьба не баловала ее ролями. Раневская сильно переживала из-за своей внешности, поэтому красивые девушки вызывали у нее искреннее восхищение. Она называла их фифами и покровительствовала им.

– У Гриневецкой была потрясающая внешность. За ней ухаживали многие известные люди, и сама она любила пококетничать. Она была натуралкой и никогда не давала повода Раневской думать, что ей нравятся женщины.

Скорее всего Гриневецкая была очарована Раневской как актрисой, как личностью и из-за этого сблизилась с ней. Но однажды их встреча закончилась скандалом. Фаина Георгиевна, оставшись наедине с Гриневецкой, позволила себе лишнее и была так настойчива, что той едва удалось унести ноги. После этого Гриневецкая порвала и с Раневской, и с другими знаменитостями подобной ориентации – Риной Зеленой и Татьяной Пельтцер.

– Виталий, мы с твоей мамой делаем зарядку! – уверенно заявила она и выпроводила ребенка за дверь.

«Подмочил» репутацию Раневской и Дмитрий Щеглов – человек, который также был близок с актрисой в последние годы ее жизни. Она даже называла его «приемным внуком». Щеглов в своих мемуарах приводил слова Раневской о любви и о сексе, из которых было понятно, какова ее ориентация. Единственным мужчиной, который интересовал Раневскую как личность, был Пушкин. Она любила поговорить о нем и собирала интересные сведения о его жизни. Но даже эта невинная привязанность закончилась казусом. Раневская рассказывала знакомым, как однажды Александр Сергеевич явился к ней во сне и с чувством сказал:
– Как же ты надоела мне, старая б...!

Говорят, Фаина Георгиевна была ярой защитницей гомосексуалистов, которым в то время, в отличие от нынешнего, приходилось нелегко. В СССР за мужеложество могли посадить в тюрьму. Когда над одним из актеров состоялся показательный суд, Раневская произнесла такую фразу: «Каждый человек имеет право самостоятельно распоряжаться своей жопой».

Кирилл Песков

Детство и юность

Павла Леонтьевна родилась в городе Порхове (Псковская губерния) в семье потомственных дворян. Часть источников утверждает, что родители – обрусевшие немцы, однако есть версии, что у них французские или еврейские корни.

Зажиточная семья имела возможность привлекать к образованию детей преподавателей Московского университета. Программу средней школы Павла освоила дома, а после стала студенткой петербургского института благородных девиц.

Девочка мечтала стать актрисой с детства, с удовольствием примеряла разномастные роли в домашних спектаклях. Однажды так очаровалась игрой Веры Комиссаржевской, знаменитой российской актрисы, основательницы собственного театра, что решила во что бы то ни стало тоже посвятит жизнь лицедейству.

Павла написала Вере Федоровне письмо, которое, на удивление, не осталось без ответа. Артистка рекомендовала девушке поступить в драматическую школу Поллак. После Вульф приняло в свои ряды императорское балетное училище, открытое при Александринском театре. Выпускница желала попасть в столичный Художественный театр, но получила отказ. Павле Леонтьевне суждено было сделать блестящую карьеру провинциальной актрисы в амплуа лирической героини.

Театр

Выход на большую сцену Павлы Вульф случился еще в студенческие годы – сыграла Лауру в пьесе «Бой бабочек», написанную немецким драматургом Германом Зудерманом. Дипломированная актриса сначала отправилась на гастроли по Украине вместе со своим кумиром Комиссаржевской. На сценах Николаева, Харькова и Одессы доставались роли в россыпи постановок – играла Лизу в «Волшебной сказке», Поликсену в спектакле «Правда хорошо, а счастье лучше», Настю в «Борцах». Молоденькая актриса в поведении и внешнем виде пыталась копировать свою наставницу.

В 1901 году Вульф попала в Нижний Новгород, где год отдала антрепризе Константина Незлобина. Здесь творческая биография озарилась ролью Эдвиг из драмы Генрика Ибсена «Дикая утка». Затем служила в Рижском городском театре, где женщине тоже отводили яркие образы – она представала Снегурочкой из знаменитой пьесы Александра Островского, Джульеттой из трагедии Уильяма Шекспира.

Павле Леонтьевне пришлось покочевать по просторам России и Украины. Актрису принимали театры Харькова, Киева, Иркутска, Москвы. А после революции женщина обосновалась в Ростове-на-Дону. Впрочем, ненадолго. Спустя три года игрой Вульф наслаждались жители Симферополя. Копилка работ пополнилась ролями Лизы из «Дворянского гнезда», Нины из «Чайки» и Насти из пьесы Максима Горького «На дне».

В Симферополе открылись дополнительные возможности для развития карьеры. Павлу Вульф пригласили преподавать в театральной школе. Позже, в начале 30-х годов, актриса и уже режиссер театральных постановок руководила классом движения и ставила сценическую речь членам секции Бакинского театра рабочей молодежи.

В 1931 году Вульф вновь оказалась в Москве. Работала не покладая рук, успевала совмещать сцену с преподаванием в школе Камерного театра, потом актерским премудростям учила молодежь в драматической школе, открытой на базе Театра Красной Армии.

Одной из последних работ женщины стала роль Аграфены в пьесе «Волк», созданной Леонидом Леоновым. Однако в 1938 году Павлу Вульф подкосила тяжелая болезнь, из-за которой пришлось проститься со сценой.

Павла Вульф и Фаина Раневская

О знакомстве и дружбе Павлы Леонтьевны с Фаиной Раневской красноречиво написал в воспоминаниях внук Вульф – Алексей Щеглов. Фаина Фельдман осталась под таким сильным впечатлением от игры актрисы Ростовского театра в постановке «Вишневый сад», что на следующий же день явилась к ней домой.

Вульф, страдающая в это утро мигренью, сначала не желала принимать гостью, но та оказалась слишком настойчивой. Фаина Георгиевна умоляла взять ее в труппу. Чтобы отвязаться от девушки, Павла Леонтьевна вручила непонравившуюся по сюжету пьесу и велела прийти через неделю с любой выученной ролью.

Когда будущая Раневская предстала в образе итальянской актрисы, Вульф пришла в восторг и поняла, что перед ней настоящий алмаз. Тем более Фаина подготовилась очень основательно – не поленилась найти в городе итальянца, у которого переняла мимику и жесты. С тех пор Раневская поселилась в доме Павлы Леонтьевны, ставшей для молодого дарования наставником и близкой подругой.

Личная жизнь

С первым мужем Сергеем Анисимовым Павла Вульф прожила недолго. Затем женщина сошлась с барином татарских кровей, сыном военного Константином Каратеевым, который рано ушел из жизни. Актриса не успела развестись с первым супругом и обвенчаться со вторым. Поэтому дочь Ирина, родившаяся в 1906 году, получила фамилию и отчество первого супруга.

Павле Леонтьевне досталась тяжелая жизнь, наполненная разъездами, частой сменой места жительства. Говорят, актриса называла скитания «провинциальной каторгой». Это отразилось на здоровье дочери – Ира сильно заболела.

Выхаживала ребенка костюмерша Наталья Иванова, которую в доме Вульфов называли просто Татой. Девушка взяла на себя все заботы об Ирине, став ей второй мамой. Павла Леонтьевна была безмерно благодарна помощнице за то, что она дает возможность посвящать себя актерскому ремеслу.

В будущем Ирина Сергеевна Вульф стала театральной актрисой и режиссером, играла в спектаклях Константина Станиславского и Юрия Завадского. Женщина подарила Павле Леонтьевне внука Алексея.

Смерть

Последние 20 с лишним лет Павла Вульф тяжело болела. Скончалась великая театральная актриса в начале июня 1961 года. Раневская отмечала, что подруга умирала в страшных муках. До конца своих дней Фаина Георгиевна так и не смирилась с утратой. Павла Леонтьевна покоится на Донском кладбище.

В биографическом сериале «Фаина», который выходит на «Первом канале», Павлу Вульф играет Мария Порошина.

Спектакли

«Снегурочка», Александр Островский - роль Снегурочки

«Ромео и Джульетта», Уильям Шекспир - роль Джульетты

«Дворянское гнездо», Иван Тургенев - роль Лизы

«Чайка», Антон Чехов - роль Нины Заречной

«Вишневый сад», Антон Чехов - роль Ани

«Иванов», Антон Чехова - роль Саши

«Горе от ума», Александр Грибоедов - роль Софьи

«Дикая утка», Генрик Ибсен – роль Эдвиг

Больше Фаина никогда не видела ни отца, ни матери, ни брата. Ей довелось увидеться только с Беллой, да и то лишь сорок лет спустя. Но о своем решении она никогда не жалела.

В 1918 году в Ростове-на-Дону Фаина Раневская познакомилась с Павлой Леонтьевной Вульф.

Страшный это был год. Голод, террор и разруха, Гражданская война и интервенция… Но зато в Ростове-на-Дону гастролировала Павла Вульф, замечательная актриса, которую Фаина видела еще в юности в Таганроге в спектакле «Дворянское гнездо». На этот раз она твердо решила с ней познакомиться, дождалась ее утром около театра и практически без обиняков попросилась к ней в ученицы.

И Павла Вульф согласилась. Как-то так вышло, что обе женщины сразу почувствовали друг к другу огромную симпатию, подружились, и эта дружба продолжалась у них до самой смерти. Пожалуй, без этой встречи жизнь обеих сложилась бы совершенно иначе…

В первый же день Павла Вульф дала Раневской пьесу, велела выбрать роль и показать ей, на что она способна. Это была роль итальянской актрисы, и ради того, чтобы достоверно сыграть ее, Фаина нашла единственного в городе итальянца и научилась у него правильно говорить и жестикулировать. Павла Вульф была потрясена результатом – она сразу поняла, что встретила настоящий талант. С того дня она начала заниматься с Раневской сценическим мастерством, а потом устроила ее в театр.

Вскоре театр уехал в Крым, а вместе с ним поехала и Фаина Раневская, которой Павла Вульф предложила пожить у нее.

Конечно, Фаина сразу радостно согласилась – она уже прониклась к Павле Вульф огромной любовью и не хотела с ней расставаться. Да и зачем, когда все так хорошо складывалось! Вместе с Павлой Леонтьевной и ее дочерью Ириной Раневская отправилась в Симферополь в бывший дворянский театр, теперь переименованный в «Первый советский театр в Крыму».

Пожалуй, в те страшные годы то и дело переходящий из одних рук в другие Крым был одним из самых ужасных мест бывшей Российской Империи. Сама Раневская вспоминал об этом времени так: «Крым, голод, тиф, холера, власти меняются, террор: играли в Севастополе, зимой театр не отапливался, по дороге в театр на улице опухшие, умирающие, умершие… зловоние… Иду в театр, держусь за стены домов, ноги ватные, мучает голод…»

Но зато там Раневская училась у Павлы Вульф, жила в ее доме, в ее семье – можно сказать, что она стала своей обожаемой учительнице ближе, чем родная дочь.

С тех пор Фаина Раневская и Павла Вульф не представляли свою жизнь друг без друга. Они прожили вместе тридцать лет и разъехались только в 1948 году, да и то вынужденно – семья Вульф получила квартиру в Москве на Хорошевском шоссе, а Раневская осталась жить в центре Москвы, чтобы быстрее добираться от театра до дома.

В симферопольском театре Фаина Фельдман стала Фаиной Раневской.

Новая фамилия стала для нее не просто сценическим псевдонимом, как это было у большинства артистов. Она ничего не любила делать наполовину, поэтому вскоре стала Раневской и по всем документам. С прошлым было покончено.

Почему она решила взять псевдоним? Возможно, просто ради благозвучности – это могла посоветовать ей Павла Вульф, немало натерпевшаяся из-за своей немецкой фамилии. А может быть из-за того, что быть родственницей эмигрировавших Фельдманов стало слишком опасно.

По поводу происхождения ее псевдонима тоже существует несколько версий. Сама она писала: «Раневской я стала прежде всего потому, что все роняла. У меня все валилось из рук». Некоторые ее знакомые рассказывали, что дело было в любви к Чехову и в том, что она чувствовала себя его землячкой и почти родственницей. Есть еще вариант, что кто-то из друзей сравнил Фаину с героиней пьесы, увидев, как ветер вырвал у нее из рук деньги, а она, глядя им вслед, говорит: «Как красиво они летят!»

Кстати, свой первый сезон в Крыму новоиспеченная Фаина Раневская открыла ролью Шарлоты в «Вишневом саде» Чехова. И именно эта роль стала ее первым большим успехом.

В голодном разоренном Симферополе Фаина Раневская и Павла Вульф сумели выжить во многом благодаря Максимилиану Волошину.

Именно он спасал их от голодной смерти. Раневская вспоминала: «С утра он появлялся с рюкзаком за спиной. В рюкзаке находились завернутые в газету маленькие рыбешки, называемые камсой. Был там и хлеб, если это месиво можно было назвать хлебом. Была и бутылочка с касторовым маслом, с трудом раздобытая им в аптеке. Рыбешек жарили в касторке…»

Однажды вечером 21 апреля 1921 года, когда Волошин был у них, на улице началась стрельба, и перепуганные женщины уговорили его остаться с ними на ночь. За эту ночь он написал одно из самых знаменитых и страшных своих стихотворений «Красная Пасха», прочитав которое, можно составить представление, что тогда творилось в Крыму, и в каких условиях жила Раневская.

Зимою вдоль дорог валялись трупы

Людей и лошадей. И стаи псов

Въедались им в живот и рвали мясо.

Восточный ветер выл в разбитых окнах.

А по ночам стучали пулеметы.

Свистя, как бич, по мясу обнаженных

Мужских и женских тел…

Раневская умела из любых, даже самых тяжелых и неприятных событий в своей жизни извлекать уроки, которые потом помогали ей при создании новых ролей.

В трудные годы «военного коммунизма», когда чувство голода было постоянным и привычным, одна дама пригласила Раневскую и нескольких других актеров послушать ее пьесу. Дама сообщила, что вслед за чтением пьесы будет сладкий чай с пирогом, после чего все приглашенные конечно же радостно собрались в ее доме.

Спустя много лет Раневская вспоминала эту «толстенькую, кругленькую женщину», читавшую им пьесу о Христе, гулявшем в Гефсиманском саду. Артисты делали вид, что слушают ее, но в комнате слишком сильно пахло свежим пирогом, чтобы они могли думать о пьесе или о чем-либо еще кроме еды.

«Я люто ненавидела авторшу; которая очень подробно, с длинными ремарками описывала времяпрепровождение младенца Христа, – писала в воспоминаниях Раневская. – Толстая, авторша во время чтения рыдала и пила валерьянку. А мы все, не дожидаясь конца чтения, просили сделать перерыв в надежде, что в перерыве угостят пирогом… Впоследствии это дало мне повод сыграть рыдающую сочинительницу в инсценировке рассказа Чехова „Драма”…»

В конце 20-х годов в Ленинграде Раневская познакомилась с Самуилом Яковлевичем Маршаком.

Маршак впервые услышал о Раневской, когда она играла в Бакинском театре в пьесе «Наша молодость» по роману Виктора Кина. Вдова Кина вспоминала: «Никогда не забуду, как уговаривал Виктор Самуила Яковлевича поехать с ним в Баку посмотреть этот спектакль. Маршак сказал: „Очень хочу в Баку, а еще больше посмотреть актрису Раневскую. Я так наслышан о ней…“ Он даже просил Виктора взять билет и для него. Не помню уж, почему, но поездка эта не состоялась».

Когда же они наконец познакомились, они очень быстро подружились, и как это почти всегда было у Раневской – если уж подружились, то на всю жизнь.

Последний раз они виделись в 1963 году, в подмосковном санатории, когда оба переживали тяжелую потерю: Фаина Георгиевна – смерть сестры, а Самуил Яковлевич – смерть Тамары Габбе.

А уже через год Раневская стала одной из тех, кто провожал самого Маршака в последний путь, и на вечере, посвященном его памяти, читала свои любимые стихи:

Шуршат и работают тайно, как мыши,

Колесики наших часов…