Борис виан пена дней описание. Художественный мир Бориса Виана «Пена дней

Есть такой французский писатель, давно умерший, Борис Виан. Он не мог быть напечатан не по политическим соображениям, а по художественным, из‑за самого метода художественного изложения. И вот я решила действительно не отступить перед этой задачей и перевела его маленький роман «Пена дней». А в этот момент меня попросили вести семинар для молодых переводчиков с французского – выпускников университета и иняза. Я позвала Нёмочку Наумова вести этот семинар вместе со мной, и мы вдвоем решили – что было совсем дерзко – раздать нашим ребятам для перевода по рассказу Виана.

Более трудного прозаика для перевода, по-моему, не существует – это как стихи переводить. Потому что Виан весь в игре слов, в ассоциациях, в идиомах, которым не найти эквивалента в русском языке, поскольку идиоматические выражения в каждом языке свои и вся игра строится на французской фразеологии. Значит, какая стоит в таких случаях задача? Если говорить вкратце, надо обязательно найти собственную, совсем другую идиому или игру слов, часто в десяти верстах от французской, но которая вызывает то же чувство, ту же ассоциацию. Это крайне трудная задача, это действительно как строчка стихотворения, образ стихотворения, ничуть не легче. Я очень долго переводила «Пену дней». Шесть с половиной листов, наверное, переводила почти два года по полстранички, по страничке в день, и то не каждый день.

В целом сборник Виана делался три года. Редактор, который его вел, очень симпатичный человек, мне все говорил: Лиля, только не спешите, пусть директор уйдет в отпуск, пусть этот заболеет, тот перейдет на другую работу… Потому что томик надо было продвигать по инстанциям, обходя возможные опасности. Виан в преди-словии пишет, что на свете нет ничего, ради чего стоит жить, кроме красивых девочек и джазовой музыки. Ну можно ли такую книжку переводить и печатать в Советском Союзе? К сожалению, сам этот редактор до выхода сборника не дожил. А книга, как ни удивительно, была опубликована. Ну, имела успех – это не то слово: она как капля воды в сухой песок просочилась в одно мгновение.

Оценка: 10

Немного безумная, несомненно визионерская и местами сногсшибательно гениальная вещь, раскрывающаяся поразительным веером смыслов. Сразу бросается в глаза слегка сюрреалистичная манера Виана писать, невероятная насыщенность текста красками, образами и звуками. Пожалуй, давно я так не жалел, что не знаю французского: сдаётся мне, выдуманные переводчиками каламбуры - лишь верхушка айсберга, скрывающая головоломные языковые выверты оригинала. Совершенно безумные вещи Виан говрит с уморительно серьёзным лицом. Автор приглашает нас полюбоваться игрой солнечных лучей на мозаике витражей, отведать коктейля из импровизаций Дюка Эллингтона, побеседовать с говорящим мышонком, который живёт в ванной комнате героя. Примерно здесь же начинается пастрорально-трогательная история любви, все смеются и танцуют. Читатель очарован, и ничто не предвещает беды.

И здесь наступает перелом. История любви оборачивается грустной сказкой о смерти и жертве. Счастье, смех и свет утекают из жизни героев, как воздух из проколотого воздушного шарика. Мир съёживается, краски блёкнут, звуки джаза становятся глухими и невнятными. Милая пародия на Сартра становится злой издевательской насмешкой, мышка из ванной стирает лакпи в кровь, Хлоя заболевает и вот-вот умрёт. Красочный сюрреализм перерастает в гротеск, громоздятся горы трупов, торжествует двуличие и материализм, холодный металл восстаёт против живого человеческого тепла. И при всём этом та же серьёзность, та же невероятная образность и фантазия, то же умение парой штрихов нарисовать живой, выпуклый облик трагедии, бесконечно далёкий от избитых фраз и клише. Крушение надежд героев по силе и экспресии не уступает картинам их же недавнего счастья, и самые вычурные авторские построения не способны скрыть от нас жестокую реальность происходящего. Пожалуй, это даже страшнее виановских фантасмагорических страшилок. Словом, книга чертовски хороша. Я даже и не припомню, где ещё банальные ужасы повседневности показаны с такой визуальной мощью. Поразительный роман, такой необычный и такой живой, что остаётся только восхищённо вздыхать.

Оценка: 10

Борис Виан. Джазовый критик, музыкант, поэт, фантаст. Склонный к эпатажу, скандально известный писатель, ставший классиком после смерти.

«Пена дней» - книга, в которой самым парадоксальным образом гармонично сочетается несочетаемое: она одновременно легкомысленная и глубокая, грустная и жизнеутверждающая.

Излюбленный прием Виана – визуализация затертого речевого штампа, перенесение фразеологизма с уровня языка на уровень художественной реальности книги («Блистательно выполнив ласточку, она пожинала лавры, а уборщик тем временем сметал разлетавшиеся во все стороны лавровые листья»). Впрочем, судьба сыграла с Вианом злую шутку, использовав его же визитную карточку в качестве оружия. Писатель своей смертью реализовал метафору «убийственная экранизация», скончавшись от сердечного приступа во время премьеры фильма, снятого по его роману «Я приду плюнуть на ваши могилы». И вообще в жизни ему не везло. Его литературная мистификация обернулась жутким скандалом, а премию для начинающих авторов, ради которой была написана «Пена дней», неожиданно присудили далеко не начинающему писателю.

«Пена дней» - это грустная сказка о любви. Роман построен по принципу контраста: читатель может проследить, как от главы к главе меняется стиль изложения и язык, превращаясь из легкого, летящего в гнетущий и мрачный. Яркие краски первых глав постепенно блекнут, в финале перед мысленным взором предстает черно – белая картинка. По мере того, как квартиру героев окутывает мрак, пространство книги будто сжимается; пол смыкается с потолком, живые цветы увядают и обращаются в прах.

Особо стоит отметить неповторимый юмор Виана. Возможно, такого талантливого и изящного стеба в жизни вы еще не читали. Виан пародирует все, что только может превратиться в клише, все модные увлечения французской молодежи сороковых годов: джаз, сюрреализм, экзистенциализм… Экзистенциализму досталось больше всего. «Проблема выбора при тошноте на особо плотной туалетной бумаге», «томик «Блевотины», переплетенный в кожу вонючки» надолго запомнятся читателю, знакомому с творчеством Жан Соля Партра, тьфу ты! Жан Поля Сартра.

Оценка: 10

Самая реальная история, завернутая в плащ нереальности и пронизанная истинными чувствами, заставляющими по-иному думать и видеть вещи, такими, какие они есть в действительности.

Начало книги, пронизанное светом, музыкой, счастьем и верой, что каждый новый день принесет еще что-то хорошее, сжимается до одной бесконечно пульсирующей нотки отчаяния в воспаленном мозгу главного героя в окончании этого произведения.

Очень немногие книги заставляют нас задуматься о чем-то в этой жизни. Это книга заставляет не только задуматься, а прочувствовать каждое слово и каждый жест героев.

Я прочитала «Пену дней» один единственный раз и очень давно. Я никогда даже не пыталась читать ее повторно именно потому что книга просто непередаваема и ты осознаешь, что очень сложно пережить все ее события вновь. А одного момента ты уже не почувствуешь никогда - не сможешь вернуть себе первоначальное чувство радости от открытия и осознания, что такая книга существует.

Оценка: 10

Кино-роман.

Долго замахивался на, и только обрушившаяся летом премьера одноименного фильма Мишеля Гондри (сам мастер из редких: «Наука сна», «Перемотка», «Вечное сияние чистого разума») заставила-таки прильнуть к роднику исходного текста.

Уровень визионерства - сейчас смешаю в пианококтейль два взаимонеуместных, но подкрепляющих друг друга понятия: провидчество и визуализация - просто запредельный.

Несомненно, стоит добавить еще глубочайшую кинестетичность (опять-таки в двух слоях: трогательность и гадливость в прикосновении) и легкость. Виан не пишет, он курит и выписывает этот текст тончайшими перьями ароматного табачного дыма.

Именно на примере сего труда пера Вианова смог сформулировать для себя разницу между фантастической и человеческой литературой:

Первая коленопреклонена перед идеей (тот самый принцип: вырви корень фантдопущения, и весь росток исчахнет)

Вторая может сколько угодно заигрывать с нереалистичными деталями, но повествует о человеке, чувствах и взаимоотношениях, рассказывая по сути некую прото-историю, навроде изгнания Адама и Евы из Эдема

Оценка: 8

Держа в руках книгу размером в 270 страниц, я невольно расстроилась из-за как обычно выдираемых издательствами кровно зарабатонных. Каково же мое удивление было, когда я натолкнулась на историю, похожую на Алису в стране чудес. Здесь вы не встретите динамики сюжета. Скорее это смесь изысканной еды, джаза, блюза. Есть место религии - бесконечно высмеянной Вианом. (Это я уже позже узнала с каким презрением автор относится к церкви).

Шесть главных персонажей книги, вокруг которых плещется жизнь, пропитанная магией. Не знаю как точно сказать, но думаю это тот самый магический реализм. Колен - богатый молодой человек, который хочет влюбиться без памяти. Шик - его бедный лучший друг, фанатично коллекционирующий вещи и книги Жана-Соля Партра (игра слов налицо - Виан создает пародию на Сартра). Прекрасные девушки Ализа и Исида. Николя - повар от бога, работающий на Колена и являющийся его другом. И наконец-то замечательная, мечтательная девушка Хлоя. Именно вокруг Хлои будет играть весь сюжет. Главная музыкальная тема книги - произведение «Хлоя» блюз в аранжировке Дюка Эллингтона. Свадьба Хлои и Колена, их сумасшедшая любовь, ее болезнь.

Атмосфера этой изящной, мрачной и трагичной истории завораживает и не отпускает. Прекрасный язык и стиль произведения.

Оценка: 10

Молодой человек по имени Колен страстно желает влюбится. И влюбляется – в девушку по имени Хлоя. Они женятся, но Хлоя заболевает, и Колен делает всё, чтобы помочь Хлое выздороветь.

Главные герои, как и само повествование поверхностны. Более того, совершенно не симпатичны. Колен, проматывающий своё состояние, неспособный работать инфантил, Хлоя, типичная девочка-феечка, слуга Колена Николя, не пропускающий не одной юбки, и судя по всему страдающий чем-то вроде раздвоения личности, их товарищ Шик, одержимец, спускающий все деньги на книги Жана-Соля Партра (жирный такой намёк на одного всем известного философа), как некоторые современные аудиофилы собирают релизы своих любимых групп, девушка Шика Ализа, позволяющая Шику это делать и оказывающая недвусмысленные знаки внимания Колену... так, а кто-то ещё из персонажей был в романе? Ах, да. Мышь. Вот она – самый адекватный и приятный персонаж книги.

Я вполне допускаю, что в оригинале, на французском языке роман может оказаться намного более впечатляющим – всё-таки языковые игры сложно перевести, но в таком виде, в каком книга представлена русскоязычному читателю сейчас, она, к сожалению, не представляет собой ничего необычного. Всего лишь история одной неудачной любви с лёгким налётом сюрреализма и саундтреком Дюка Эллингтона. Буквально через пару часов после прочтения в голове не остаётся ничего – чтобы написать этот отзыв мне даже пришлось снова взять книгу в руки и пролистать. Благо дело, она совсем короткая.

Оценка: 5

Посмотрите вокруг и вы заметите, как вокруг всем своим великолепием бурлит жизнь, пенясь и играя. И просыпаясь каждый день представляйте, что есть у вас мышка, танцующая под лучами ярких солнц, которая, в случае чего, отдаст всё, только бы помочь в момент, когда всё катится к чертям. И стоит, наверное, прислушаться, тогда вы услышите потрескивание пенящейся жизни.

Перед нами мир причудливостей, нелепостей и неправдоподобностей, но он пугает своей реальностью так сильно, что хочется затеряться, как иголка в стоге сена. И пахнет хорошо, и никто меня там не достанет. Мир несуразностей, которые никогда ни с кем не произойдут в то же время показывает людей, таких как мы, с такими же проблемами, мечтами и стремлениями. Мир, где человеческое тепло отдаётся холодному металлу оружия, в котором молодые люди хотят любви, а не работы; кто-то отдаёт последние деньги на одержимость, не замечая и отвергая самое ценное.

Роман, начинающийся светом и яркими красками, оканчивается потускневшим светом и безысходностью. Все герои в конечном итоге - трагичные судьбы. В этой пене дней кругом нас есть такие же, которым, возможно, не хватает маленькой мышки, способной изменить их бытие. Или неспособной. Это история любви, настолько трагичной, что никакой сюрреализм с его необычными образами не в силах ослабить ту тяжесть несчастной любви, раздавившей главных героев. Постепенно комнаты сужаются, окна зарастают, кафель превращается в дерево, а солнца тускнеют. Что это? Нет, для каждого это что-то своё.

Всё кончено. Все судьбы расплелись и прояснились. Но тут появляется та самая мышка, показывающая в последних строках квинтэссенцию всей жизни...

Оценка: 9

«Нежно-нежно, тонко-тонко...»

В целом необыкновенно изящная и целомудренная история любви:smile: Наверное похожая, на невероятную музыку пианоктейля:smile: И все же слишком легкомысленная. Позже попались строчки из эссе Бегбедера «Лучшие книги ХХ века»

«Наверняка сыщутся люди, которым не нравится «Пена дней», которые находят эту книгу чересчур наивной или несерьезной, и я хочу прямо здесь торжественно объявить им, этим людям, что мне их жаль, потому что они не поняли самого главного в литературе. Хотите знать, что это? Очарование.» Бррр - и это обо мне:eek: Не смотря на все восхищение чудесной фантазией, необыкновенной легкостью и прелестью повествования... Не покидало, некое маячившее в глубинах сознания, раздражение от полного разгильдяйства, нигилизма, и эгоизма героев существование, которых напоминает небезызвестную басню Крылова

Оценка: 3

Борис Виан

Пена дней

Колен заканчивал свой туалет. Выйдя из ванны, он завернулся в широкую махровую простыню, оставив обнаженными только ноги да торс. Он взял со стеклянной полочки пульверизатор и оросил летучим ароматным маслом свои светлые волосы. Янтарный гребень разделил его шелковистую шевелюру на тонкие оранжевые пряди, напоминающие борозды, которые вилкой прокладывает веселый пахарь на блюдце с абрикосовым конфитюром. Отложив гребень, Колен вооружился щипчиками для ногтей и косо подстриг края своих матовых век, чтобы придать взгляду таинственность. Ему часто приходилось это делать - веки быстро отрастали. Колен включил лампочку увеличительного зеркала и придвинулся к нему, чтобы проверить состояние своего эпидермиса. У крыльев носа притаилось несколько угрей. Сильно укрупненные, они поразились своему уродству и тут же юркнули обратно под кожу. Колен с облегчением погасил лампочку. Он размотал простыню, стягивающую ему бедра, и кончиком ее принялся удалять последние капельки воды между пальцами ног. Его отражение в зеркале показалось ему на кого-то удивительно похоже - ну, конечно же, на того блондина, который играет роль Слима в Hollywood Canteen{1}. Круглая голова, маленькие уши, прямой нос, золотистая кожа. Он так часто улыбался младенческой улыбкой, что на подбородке у него не могла не появиться ямочка. Он был довольно высокий, стройный, длинноногий и вообще очень милый. Имя Колен ему, пожалуй, подходило{2}. С девчонками он говорил ласково, а с парнями - весело. Почти всегда у него было хорошее настроение, а в остальное время он спал.

Проткнув дно ванны, он выпустил из нее воду. Выложенный светло-желтой керамической плиткой пол в ванной комнате имел наклон, и вода стекала в желоб, который находился как раз над столом жильца, занимавшего квартиру этажом ниже. Недавно тот, не предупредив Колена, переставил у себя мебель. Теперь вода лилась на буфет.

Колен сунул ноги в сандалии из кожи нетопыря и надел элегантный домашний костюм - вельветовые брюки бутылочного цвета и атласную фисташковую куртку. Махровую простыню он повесил на сушилку, а коврик для ног перекинул через борт ванны и посыпал крупной солью, чтобы извлечь из него воду. Коврик тут же оплевался - он весь покрылся гроздьями мыльных пузыриков.

Выйдя из ванной комнаты, Колен двинулся на кухню, чтобы лично присмотреть за последними приготовлениями. Как всегда по понедельникам, у него обедал Шик{3}, живший неподалеку. Правда, нынче была еще суббота, но Колену не терпелось увидеть Шика и угостить его теми блюдами, которые вдохновенно стряпал его новый повар Николя. Двадцатидвухлетний Шик был ровесником Колена и тоже холостяком, да к тому же он разделял его литературные вкусы, но вот денег у него было куда меньше. Колен же обладал состоянием, достаточным для того, чтобы не работать на других и ни в чем себе не отказывать. А вот Шику каждую неделю приходилось бегать к дяде в министерство, чтобы стрельнуть у него деньжат, потому что профессия инженера не позволяла ему жить на уровне своих рабочих, а командовать людьми, которые и одеты лучше тебя, и едят лучше, весьма затруднительно. Изо всех сил стараясь ему помочь, Колен под любым предлогом звал его обедать. Однако болезненное самолюбие Шика заставляло Колена постоянно быть начеку - он опасался, как бы чересчур частые приглашения не выдали его намерений.

Застекленный с двух сторон коридор, ведущий на кухню, был очень светлый, и с каждой его стороны пылало по солнцу, потому что Колен любил свет. Куда ни глянешь, повсюду сияли начищенные до блеска латунные краны. Игра солнечных бликов на их сверкающей поверхности производила феерическое впечатление. Кухонные мыши часто плясали под звон разбивающихся о краны лучей и гонялись за крошечными солнечными зайчиками, которые без конца дробились и метались по полу, словно желтые ртутные шарики. Колен мимоходом погладил одну мышку: у нее были длинные черные усы, а серая шкурка на ее стройном тельце чудо как блестела. Повар кормил мышей превосходно, однако разъедаться не давал. Днем мыши вели себя тихо, как мыши, и играли только в коридоре.

Колен толкнул эмалированную дверь кухни. Повар Николя не спускал глаз с приборной доски. Он сидел за пультом управления, также покрытым светло-желтой эмалью, в которой были вмонтированы циферблаты различных кухонных аппаратов, стоявших вдоль стены. Стрелка электроплиты, запрограммированной на жаренье индейки, дрожала между «почти готово» и «готово». Птицу вот-вот надо было вынимать. Николя нажал на зеленый тумблер, приводивший в действие механический щуп, который легко вонзился в индейку, и в то же мгновение стрелка замерла на отметке «готово». Быстрым движением Николя вырубил энергопитание плиты и включил тарелкоподогреватель.

Сюжет романа несложен: богатый молодой человек по имени Колен знакомится с девушкой Хлоей, женится на ней. Через некоторое время после свадьбы Хлоя заболевает и умирает. Если об этом рассказать простыми словами, то получится заурядный романчик. Французский писатель Борис Виан, безусловно, гениален, потому что смог сделать банальную житейскую историю уникальным шедевром мирового авангарда.
Имена своим персонажам Виан подбирал, руководствуясь своим отношением к их художественным образам. Хлоя – навеяно одноимённым произведением в аранжировке любимого виановского музыканта Дюка Эллингтона. Николя, Колен – обычные французские имена. Зато над другими героями писатель всласть иронизирует. Два брата-близнеца нетрадиционной ориентации работают «свадебными педералами». Религиозные служители - Пьяномарь и Священок, Архиписк и Надстоятель. Бенвенуто Челлини перефразирован как Бенвенуто Тошнини. Не обошлось без врача - профессора д’Эрьмо.
Но особенно досталось французскому писателю-экзистенциалисту Жан-Полю Сартру. (Он в романе фигурирует как Жан-Соль Партр.) Реальный Сартр когда-то написал роман «Тошнота». Виан же ввёл в «Пену дней» сцену встречи Жан-Соля Партра с многочисленными поклонниками: «Партр вышел из-за стола и продемонстрировал слушателям муляжи различных типов блевотины. Самая прекрасная из них – непереваренное яблоко в красном вине – имела огромный успех». Популярность Сартра вызывает у Виана добродушную усмешку: «Часть застеклённого потолка приоткрылась, и по периметру образовавшегося проёма появились чьи-то головы. Оказывается, отважные поклонники Партра забрались на крышу и успешно провели задуманную операцию. Но на этих смельчаком наседали сзади такие же смельчаки, и, чтобы удержаться, первым смельчакам пришлось изо всех сил вцепиться в края рамы». При прочтении эпизодов, связанных с личностью Сартра, моим первым ощущением было, что Виан очень не любил литературного собрата и не мог отказать себе в удовольствии убить его хотя бы на страницах своей книги:
- …Больше всего на свете я хочу вас убить, - сказала Ализа… и вынула сердцедёр. – Расстегните, пожалуйста, ворот вашей рубашки.
- Послушайте, - воскликнул Жан-Соль, снимая очки. – Я нахожу, что всё это какая-то дурацкая история.
Он расстегнул рубашку. Ализа собралась с силами и решительным движением вонзила сердцедёр в грудь Партра. Он вскинул на неё глаза, он умирал быстро, и в его затухающем взгляде промелькнуло удивление, когда он увидел, что извлечённое сердце имеет форму тетроида. Ализа побледнела, как полотно. Жан-Соль был мёртв, и чай его остывал. … Ализа расплатилась с официантом, затем раздвинула концы сердцедёра, и сердце Партра упало на столик».
(Впоследствии выяснилось, что насмешку у Виана вызывала мода на экзистенциализм, а отношения с Сартром были хорошими.)
Через призму абсурдизма Виан передаёт хорошо знакомую всем реальность. Хлоя больна: у неё в лёгких выросла нимфея – водяная лилия – «большой цветок, двадцати сантиметров в диаметре». Для излечения нужно окружить больную другими цветами – тогда нимфея испугается и не расцветёт. Колен тратит всё своё состояние на цветы, но этого мало: их требуется ещё больше. Тогда Колен идёт работать на военный завод: выращивать оружие.
«Чтобы стволы винтовок росли правильно, без искривления, им необходимо тепло человеческого тела, - поясняет работодатель. – Вы выкопаете в земле двенадцать лунок. Затем воткнёте в каждую по стальному цилиндру, разденетесь догола и ляжете на них ничком, так, чтобы они пришлись вам между сердцем и печенью… Вы пролежите так двадцать четыре часа, и за это время стволы вырастут».
Стволы отнимают у человека с теплом и жизнь: 29-летнего парня за год работы превращают в морщинистого старика. Сперва Колен выращивает нормальные винтовки, но постепенно металл начинает реагировать на его душевную боль: оружие получается деформированным, кривым. А однажды… «Он поднял простыню. На тележке лежали двенадцать синеватых холодных стальных стволов, и из каждого росла прекрасная белая роза, - её бархатистые лепестки, чуть кремовые в глубине, должно быть, только что раскрылись…
- Я могу их взять? – спросил Колен. – Для Хлои…
- Они завянут, как только вы их оторвёте от стали, - сказал приёмщик. – Они, видите ли, тоже стальные…»
Ирония и выдумка сочетаются в книге Виана с истинной трагичностью, неподдельностью чувств.
«Колену платили теперь много денег, но это уже ничего не меняло. Он должен был обходить по выданному ему списку многие квартиры и за сутки предупреждать указанных в нём людей о несчастьях, которые их ожидают.
Ежедневно он отправлялся в бедные кварталы, и в богатые, поднимался по бесконечным лестницам. Всюду его встречали очень плохо. Ему швыряли в лицо тяжелые, ранящие его предметы и жёсткие колючие слова, а потом выставляли за дверь… Он не бросал своей работы. Ведь это было единственное, что он умел делать – терпеть, когда его выставляют за дверь».
Проблему «богатых и бедных» как писатель своего времени Виан обойти не мог. Однако к неблагополучию материальному добавляется горечь душевная:
«Он посмотрел в списке, кто там стоял следующим, и увидел своё имя. Тогда он кинул наземь свою фуражку и пошёл по улице, и сердце его стало свинцовым, потому что он узнал, что завтра Хлоя умрёт».
Многие авторы авангарда делают акцент на построение сюжета в рамках жанра в ущерб средствам художественной выразительности. Виан, будучи талантливым художником слова, обрамляет доминирующую ноту той или иной сцены в мастерские стилистические конструкции:
«Колен бежал, бежал, а острый угол горизонта в просвете между домами летел ему навстречу. Под ногами у него была темень, бесформенная куча чёрной ваты, и небо, лишённое цвета, косо давило сверху, ещё один острый угол, потолок, а не небо, он бежал к вершине пирамиды, к ней притягивало его сердце менее тёмные участки ночи, но ему оставалось пробежать ещё три улицы».
Это Колен торопится к больной Хлое. Оттого и небо лишено цвета, и темнота кажется «бесформенной кучей чёрной ваты», а всё пространство ночной улицы, обычно имеющее мягкие очертания, безжалостно колет острыми углами.
Погребальный обряд в описании Виана представляет собой столь же яркую сцену в жанре абсурда, как и весь роман. Здесь могильщики поют у гроба: «Эй, ухнем!», - Надстоятель подпрыгивает «сперва на одной ноге, потом на другой» и дудит в трубу. А Священок и Пьяномарь, схватившись за руки, хороводом кружат вокруг могилы.
Жанр абсурда тем и отличается, что все мысли, чувства, тонкие оттенки настроения в нелепых ситуациях грубо преувеличены и поэтому воспринимаются более остро. О состоянии Колена после гибели Хлои мы узнаём из диалога… его домашней мыши и кошки.
- Он стоит на берегу и ждёт, а когда решает, что пора, идёт по доске и останавливается на её середине. Он там что-то высматривает в воде… А когда этот час приходит, он возвращается на берег и всё глядит на её фотографию, - рассказывает мышка кошке.
- Он никогда не ест?
- Нет… И слабеет час от часу… В один из ближайших дней он наверняка оступится на доске.
- А тебе-то что? – спросила кошка. – Выходит, он несчастен?
- Он не несчастен, он страдает. Вот именно этого я и не могу вынести, - отвечает мышка и просит кошку помочь её умереть.
Сытой ленивой кошке не хочется есть мышку. Тогда животные находят оригинальный выход.
- Сунь мне голову в пасть и жди.
- Сколько ждать?
- Пока кто-нибудь не наступит мне на хвост, - сказала кошка, - чтобы сработал рефлекс.
Мышка «зажмурила свои маленькие глазки и сунула голову в пасть. Кошка осторожно опустила острые резцы на мягкую серую шейку. Её усы перепутались с усами мышки. Потом она распустила свой мохнатый хвост и вытянула его поперёк тротуара.
А по улице, распевая псалом, шли одиннадцать слепых девочек из приюта Юлиана Заступника».
Эта сцена в романе финальная. Она не эпилог, а пролог - к смерти мышки. Ясно же: девочки наступят кошке на хвост, челюсти сомкнутся на «мягкой серой шейке». Похожая сцена в мировой литературе есть. Помните, как змейка по просьбе Маленького Принца кусает его насмерть. Но в сказке Сент-Экзюпери впереди – надежда на то, что Маленький Принц вернется на свою планету. А у Виана мышка уже никуда не денется от доли, которую сама себе выбрала. И Колен скоро «непременно упадёт в воду». Погибнет вслед за любимой, как и происходит обычно в классических романах.
«Пена дней» - глубокое, трагическое, стилистически яркое произведение. Впрочем, наверное, не для поклонников экзистенциализма и Жан-Поля Сартра.
P.S. Некоторое время спустя прочитала роман «У всех мертвых одинаковая кожа» - жесткий до жестокости, натуралистичный до грязи, циничный, но захватывающий не менее, чем «Пена дней». Автор – Борис Виан. Воистину, настоящий талант, как алмаз, - многогранен.

Главным персонажем произведения является молодой человек по имени Колен. Он красив собой, да к тому же очень богат. У Колена есть свой повар Николя, большой дом. Молодой человек не работает. Колен ожидает прихода своего друга Шика, который служит инженером. Шик не настолько богат, как Колен, поэтому постоянно работает.

Дом главного героя напичкан всякой необычной техникой. Приборы самостоятельно выполняют операции по дому. Еще у него живет маленькая мышка, ее очень любят и всегда заботятся. Мышка считается полноправным членом семьи. В жилище Колена всегда светло и радостно.

За обедом становится ясно, что Ализа, новая возлюбленная Шика, приходится родственницей Николя. Девушка, как и Шик, очень увлечена работами Жана-Соля Партра, она тоже коллекционирует все его статьи.

Однажды, Колен и Шик были приглашены на прием к Исиде, общей знакомой. Девушка устраивала вечеринку в честь дня рождения своего пса. Колену тоже хотелось обрести вторую половинку, молодой человек надеялся, что на этом приеме ему обязательно повезет. Так и случилось, он познакомился с прелестной девушкой по имени Хлоя. Молодые люди понравились друг другу, и очень скоро решили связать себя узами брака.

Ализа находится в унынии, ей кажется, что родители не позволят выйти замуж за нищего Шика. На выручку приходит Колен, он дает другу достаточно денег, чтобы тот смог сделать предложение Ализе.

Вскоре состоялась свадьба Колена. Торжество стоило больших денег. После праздника, молодожены и повар Николя, выполняющий роль водителя, уезжают на юг. В поездке, находясь в гостинице, Николя выводит Колена из себя. Мужчина кидает в водителя ботинок, и разбивает окно. Из-за сквозняка Хлоя простудилась. Мужчины окружают девушку усиленной заботой, но ей не становится легче.

В то же время Шик со своей возлюбленной ходят на выставки своего кумира Партра. Им приходится идти на разные ухищрения чтобы попасть туда. Колен и компания приезжают домой. Зайдя в комнаты, они понимают, что прежнее, наполненное радостью жилье стало грустным и унылым. Мышка покалечилась. Колен, глядя в свой сейф, понимает, что денег осталось совсем немного.

По приезду домой, Хлоя почувствовала себя лучше. Ей захотелось развлечений. Друзья постарались ее развеселить, но на катке девушке становится плохо и она теряет сознание. Хлоя чувствует боль в груди. При осмотре доктором, они узнают диагноз. У девушки растет в груди водяная лилия. Чтобы избавиться от недуга, больную нужно было окружить цветами.

Колен, на последние деньги отправляет любимую в дорогой горный санаторий и окружает цветами. Оставшись без средств, Колен вынужден идти работать. Николя отправляют в богатый дом к Исиде, у прежнего хозяина нет возможности платить ему жалованье. Дом Колена становится еще печальнее. Вскоре из санатория возвращается Хлоя, доктора удалили ее цветок в груди, но болезнь перекинулась на второе легкое. Колен распродает все из дома, чтобы купить жене цветы.

Шик же, тем временем тратить все деньги, которые дал друг на приобретение работ Партра. Оставшись совсем без средств к существованию он расстается с Ализой. Девушка расстроена. Она начинает убивать всех продавцов книг, которые обеспечивали Шика статьями кумира. Шика начинают преследовать полицейские, у него образовалась налоговая задолженность. Вскоре коллекционер погибает от их рук. Ализа умирает во время пожара.

Позже, больше не в силах бороться с недугом, умирает и Хлоя. Безутешный муж, полностью разорившись, хоронит супругу на дальнем углу кладбища для бедняков. С той поры он постоянно сидит у могилы жены, и ждет когда прорастет белая лилия, чтобы уничтожить злополучный цветок. Дом главного героя разрушается, а ослабевшая мышка бежит к кошке, с просьбой предать ее смерти.

Этот роман призывает нас думать о завтрашнем дне, а не предаваться растратам.

Картинка или рисунок Виан - Пена дней

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

• Краткое содержание Венецианский купец Шекспира

  Венецианский купец Антонио печален без причины. Близкие друзья Саланио и Саларино предполагают, что все дело в безответной любви или же в обычном переживании за корабли с товаром. Антонио отвергает эти варианты.

• Краткое содержание Алешкино сердце Шолохов

  Алешка – мальчик, который мог бы жить себя и радоваться ей, но ведь часто не все так просто. Хотя ему уже целых четырнадцать лет, он довольно мал ростом, а также, физически не особо развитый. Этому способствовало их положение в семьи

• Краткое содержание Любовница французского лейтенанта Фаулз

  Действие произведения происходит в небольшом городке Лайм-Риджис в 1867 году. Перед нами предстают молодые люди, которые совершают прогулку по набережной. Женщина была наряжена в модное платье

• Краткое содержание Этюд в багровых тонах Дойла

  Первая встреча доктора Уотсона и Шерлока Холмса в доме находящемся на Бейкер стрит. Вселение доктора во вторую комнату и первое совместное их расследование, которое полиция Скотланд-Ярда не могла распутать.

• Краткое содержание Цвейг Письмо незнакомки

  Известный писатель Р. разбирает почту и находит конверт без имени отправителя. Внутри большое письмо, написанное женским почерком.